Чарующая мелодия - Страница 33

Его рубашка опять была мокрой, прилегая к плечам и груди. И под гладкой, мокрой хлопчатобумажной материей безошибочно угадывались мышцы и сухожилия, выдававшие настоящего мужчину.

Он привлекал ее больше, чем любой другой мужчина, с которым она до сих пор встречалась. При одном взгляде на него у нее перехватывало дыхание, по коже пробегала дрожь и сердце сжималось томительно и сладко.

Она заставила себя посмотреть ему прямо в глаза. В темной гостиной она не могла разглядеть выражение глаз, но губы его были упрямо сжаты, и она знала, что он сурово стиснет зубы, попробуй она только дотронуться до него.

В полном молчании она негнущимися пальцами расстегнула пуговицы куртки, сняла ее и протянула ему, но он внезапно круто повернулся и направился на кухню. Нахмурившись, Челси проводила его взглядом и, пожав плечами, бросила куртку на спинку дивана. Включив единственную лампу, она прошла через всю комнату по направлению к спальне.

Открыв дверь, она неплотно притворила ее за собой и секунду постояла перед открытым шкафом. Может, надеть другую блузку? А Зик пойдет снова искать Билли? Разрешит ли он ей отправиться вместе с ним? Секунду спустя она так разозлилась на саму себя за нерешительность, что схватила первую попавшуюся под руку тряпку, бросила ее на кровать и захлопнула дверцу шкафа.

Белая шелковая блузка оказалась безнадежно испорченной, но ее это не волновало. Она знала, что никогда не сможет заставить себя надеть что-нибудь из того, к чему прикасался тот негодяй из бара. Скомкав блузку, она швырнула ее в корзину для мусора, стоявшую в углу, потом, повинуясь тому же безотчетному порыву, расстегнула лифчик. Он полетел в том же направлении и приземлился на краешек корзины.

Блузка, которую она достала из шкафа и бросила на кровать, была очень похожа на предыдущую. Оставив ее лежать на месте, она снова повернулась к платяному шкафу.

Зик стоял на пороге двери в спальню, прислонившись к косяку полураспахнутой двери, и смотрел на нее.

У нее вырвался едва слышный, испуганный вздох, и она инстинктивно подняла руки, чтобы прикрыть грудь. Затем медленно опустила руки, расправила плечи и, вскинув подбородок, посмотрела прямо в его манящие карие глаза с золотистым оттенком.

Взгляд Зика скользнул по груди и задержался, лаская ее на расстоянии. Набухнув, ее соски стали торчком и от прилившей к ним крови потемнели, а все ее обнаженное тело словно обдало жаром.

Бросив взгляд на Зика, на котором были брюки защитного цвета, она увидела, что он возбужден не меньше ее самой. Сердце Челси учащенно забилось, и у нее вырвался судорожный вздох — казалось, она вздохнула всей грудью. Зик горящим взглядом впился ей в лицо, и она ощутила, как по телу прошла быстрая, сладостная волна желания.

Секунду, показавшуюся вечностью, они стояли, не шевелясь, охваченные смятением и взаимным вожделением, потом, издав глухой, нечленораздельный звук, Зик повернулся к ней спиной и, пошатываясь, вышел из гостиной.

Она вздрогнула, услышав, как настежь распахнулась входная дверь, и, стиснув зубы, приготовилась услышать звук с треском захлопнутой двери, но та неожиданно закрылась с тихим, спокойным щелчком, который был бы вообще неразличим, если бы она не напрягала слух.

От боли в горле грудь ее сжалась, она вся извелась от томления плоти, казалось, навеки лишившего ее душевного покоя, который не помогут обрести вновь ни здравый смысл, ни доводы рассудка, ни жгучие слезы, навертывавшиеся на глаза, ни — еще долго, во всяком случае, — даже музыка.

Но она так и не позволила себе расплакаться.

8

В горле першило. Челси нащупала лежавшую на кровати блузку, натянула ее и неуклюжим, рассеянным движением заправила в джинсы. Держась за пуговицы и на ходу пытаясь застегнуть блузку, она вышла в гостиную и закрыла за собой дверь.

Зик Норт неподвижно стоял в маленькой, тускло освещенной прихожей, перебросив куртку через плечо и придерживая ее двумя пальцами. Она остановилась как вкопанная. Увидев ее, он вошел в гостиную. Глаза его блестели.

— Не застегивай, — хрипло сказал он и шагнул к ней.

У Челси вырвался еле слышный возглас, но он бросил куртку на спинку дивана и протянул к ней руки. Властным и нежным движением он приподнял ее подбородок, и его губы настойчиво прильнули к ее губам, запечатлев на них поцелуй, в котором одновременно читался и вопрос, и ответ.

Застигнутая врасплох, Челси невольно ответила на поцелуй. Губы Зика слились с теплыми, по-женски податливыми губами, он неустанно целовал ее раз за разом, добиваясь ответа и подчинения, желая с таким неистовством, что все ее тело захлестнулажаркая волна, а дыхание перехватило. Когда он оторвался от ее губ и пристально посмотрел на нее, она задышала быстро и прерывисто, но тут же заметила, что так же дышит и он сам.

Лампа с кружевным абажуром отбрасывала желтый свет на плечи и часть его лица сбоку, обрисовывая мужественную, квадратную челюсть и прямой нос. С каждым прерывистым дыханием его грудь вздымалась и опускалась, а по еле заметной жилке, бившейся на кадыке, было видно, сколь сильно снедавшее его желание.

Еще не придя в себя, Челси вскинула руку и кончиками пальцев провела по его шее. Жар, пронизывавший его тело, передался и ей, а когда она взглянула в устремленные на нее глаза, потемневшие от вожделения, то прочла в них такую ненасытную страсть, что внутри у нее что-то шевельнулось и сжалось до боли отчетливо, но она уже была к этому готова.

Она знала, что он не хотел этого. Знала, с какой непререкаемой решительностью он боролся с охватившим его чувством. Но проиграл в этой борьбе. Проиграл, внезапно мелькнула у нее мысль, с самого начала, когда стоял у порога ее дома под проливным дождем и отказывался войти, несмотря на все ее увещевания, продиктованные здравым смыслом.